От макроэкономики с ключевым вопросом «А вырастет ли ВВП в два раза?» до микроуправления в стартапах – и все это за один день.
Итак, 14 марта 2024 года в Almaty Theatre прошел XI CFO Summit – конференция, организованная страховой компанией «Сентрас Иншуранс». Что в сухом остатке? Вот несколько ключевых тезисов, исходя из того, что говорили предприниматели, экономисты, чиновники.
- По словам основателя Группы компаний «Сентрас» Ельдара Абдразакова, бизнесу важно посмотреть на себя с трех позиций: RUN, GROW, TRANSFORM. Для RUN важны сокращения затрат, усилий и времени. Для GROW – усиление эффективности, компетенций и потенциала команды. Для TRANSFORM – построение культуры, практики и структуры организации. После CFO Summit под эгидой Kazakhstan Growth Forum в апреле пройдут воркшопы, где разные компетенции будут отрабатываться. Именно те, которые будут помогать справляться с вызовами 2024 года. Среди них Ельдар Абдразаков выделил: управление рисками (FX, Cyber, Sanctions), управление затратами (OpEx, IT, Sales), управленческая аналитика (KPI, Growth, ROI).
2. В Казахстане не хватает «золотой середины». У нас либо гиганты в виде нацкомпаний, либо мелкое предпринимательство, так и не выросшее из штанов барахолки. Как отметил экономист Алмас Чукин, у нас 60% богатства сконцентрировано в руках 5% казахстанцев, а большое количество населения живет на уровне прожиточного минимума. В общем, мы – страна богатых и бедных. Чего сильно не хватает, так это средних компаний и людей среднего класса. И тех, и других крайне недостаточно, чтобы государство и экономика имели устойчивость. Середина ведь потому и называется золотой, что является стержнем, без которого все разваливается.
3. Отсюда вытекает другой вопрос, который обсуждался на саммите: если Казахстан стремится увеличить ВВП в два раза за 5 лет – к 2029 году (задача, поставленная главой государства в Послании 2023 года), то кто от этого выиграет в большей степени? Не получится ли так, что богатые стали еще богаче, а бедные – еще беднее? Не усугубим ли проблему социального неравенства? В общем, в фокусе властей – достижение количественных показателей роста экономики. Но не менее важно, а может даже и важнее смотреть за качеством этого роста.
4. Качество роста, кстати, оставляет желать лучшего. По данным KPMG, озвученным на конференции, в 1995 году Казахстан был на 58 месте в мировом рейтинге Economic Complexity Index, который оценивает страны по сложности производимой продукции, в 2021 – уже на 88 месте. Это говорит о нарастающей нашей технологической отсталости. Не помогли нам никакие госпрограммы индустриализации, которые в бесчисленном количестве запускались все эти годы. Все равно в итоге пришли к низкой эффективности инвестиций, идущих из бюджета. «По нашим оценкам, эффективность от вложенного 1 тенге госинвестиций составляет 0,3 тенге. Если посмотрим другие развивающиеся страны, то в большинстве своем там показатель составляет от 0,6 до 0,8, а в развитых странах – от 0,8 до 1», – рассказал Сакен Жумашев, управляющий партнер KPMG.
5. По словам Сакена Жумашева, Казахстан хоть и отстает, но все равно сопоставим с Чили по многим показателям: количество населения, объем ВВП, ВВП на душу населения, место в индексе человеческого развития. Так вот, в Чили – 4 компании-единорога (чья капитализации достигает $1 млрд), одна из которых разработала методику очистки воды, и это ноу-хау сейчас применяет 60 стран. Почему стали возможны такие достижения? Может быть, потому что между странами есть большая разница в таких показателях как индекс восприятия коррупции (29 место у Чили и 93 место у Казахстана), индекс верховенства закона (33 место у Чили и 65 место у Казахстана), индекс экономической свободы (21 место у Чили и 66 место у Казахстана).
6. Инвестиционные вложения сокращаются – Казахстан теряет привлекательность на мировом рынке капитала. Внутренние ресурсы крайне ограничены, но даже они имеют тенденцию к утечке на другие рынки: по данным главы KASE Алины Алдамберген, на 1 марта 2024 года в Центральном депозитарии казахстанцами открыто более 2,4 млн счетов, при этом на Казахстанской фондовой бирже – всего лишь 120 тыс. счетов. Это значит, что граждане инвестируют за пределами страны – в зарубежные компании. Все потому что быстрее всего растет стоимость технологических компаний так называемой «новой экономики», каковых в Казахстане раз-два и обчелся. Откуда тогда будет рост?
7. Если все-таки мы хотим расти быстро и качественно, то ключевая задача на ближайшие пять лет – инвестиции в человеческий капитал для повышения производительности труда. Причем, не только казахстанский. Как нам создать среду, которая будет привлекать таланты, как минимум, из Центральной Азии? А главное – остановить утечку мозгов из страны. И здесь мы упираемся в совсем простые, но важные вещи – нужны инфраструктура, безопасность, судебная независимость, пресечение коррупции и т.д. Об этом говорили основатели технологических стартапов во время панельной дискуссии «Креативная экономика: как tech предприниматели создают новую ценность».
8. Кто будет делать эти инвестиции в человеческий капитал? Справятся ли с этой ролью казахстанские банки, на долю которых приходится 90% всех финансовых активов страны? За последние 8 лет, по данным АФК, банковское кредитование корпоративного сектора увеличилось всего лишь на 15% до 11 трлн тенге за 2023 год, тогда как кредитование физлиц в качестве ИП увеличилось с 300 млрд тенге до 1,6 трлн тенге, то есть, более чем в 5 раз! Кроме того, часть населения использует потребительские кредиты для целей бизнеса. Так что считать, что в Казахстане сильный перекос в сторону потребительского кредитования и население закредитовано не совсем корректно.
9. Выросла доля льготного кредитования со стороны государства – почти 5 трлн тенге за 2023 год по ставке 7% годовых. Вот такую большую диспропорцию государство создает для макроэкономики и развития бизнеса. Надо остановиться и прекратить субсидировать кредиты, тратя деньги из бюджета страны, считает Елена Бахмутова, глава Ассоциации финансистов Казахстана. И надо снизить порог входа на банковский рынок, чтобы в нем возросла конкуренция – появилось больше иностранных банков, инвестиционных «дочек», микрофинансовые организации могли получить банковские лицензии и т.д.
10. Ссудный портфель банков в Казахстане, по данным главы АРРФР (Агентство Республики Казахстан по регулированию и развитию финансового рынка) Мадины Абылкасымовой, составляет порядка 22% от ВВП, тогда как в сопоставимых странах достигает 70-80% от ВВП, а на еще более развитых рынках зашкаливает за 100%. Во-первых, нужно наращивать активы банков за счет фондирования, в том числе выпуска облигаций. Во-вторых, должны появляться новые игроки.
P.S.: Как итог, практически все эксперты говорили в голос, что государство тратит много денег, но тратит неэффективно. Дефицит бюджета растет, Нацфонд оскудевает – и все это на фоне довольно высоких цен на нефть. Страшно представить, если стоимость нефти упадет, скажем, в два раза – до $40 за баррель. Пока не поздно нужна контрцикличность, а достигнуть ее можно за счет того, что власть перестанет создавать бизнесы, конкурируя с предпринимателями, а создаст условия для защиты частной собственности и привлечения инвестиций, как зарубежных, так и местных. За счет расширения экономической базы (а не за счет повышения налогов) можно решить проблемы и бюджета, и технологической отсталости страны.
Следите за нашими новостями на Instagram, YouTube, Telegrame
Всегда Ваш, K-PRO
